Данное явление проявляется ещё в дошкольный период. Родители замечают двигательную расторможенность: ребёнок совершает хаотичные броски по комнате, словно внутри включён внутренний мотор. При попытке сосредоточиться на пазле или рисунке взгляд скользит, руки ищут новый предмет, плечевой пояс остаётся в напряжении. Логопеды фиксируют «просодический дождь» — быстрый поток слов без пауз, обрыв фраз, боковые звуки. На фоне физической усталости возбуждение не стихает, что провоцирует вечерний эмоциональный всплеск.
Нейромедиаторная картина
Исследования позитронно-эмиссионной томографии указывают на дисбаланс дофамина и норадреналина в префронтальной коре. Синаптические щели будто теряют ритм: транспортёр DAT выводит дофамин слишком поспешно, сигнальный градиент обрывается, а кора утрачивает фильтринг стимулов. Дополняет картину «глутаматная буря» — избыток возбуждающего медиатора, вызывающий переполнение рабочих цепочек. Электроэнцефалографическая дизритмия проявляется нестабильными бета-волнами и редкими всплесками тэта-частоты, что снижает порог к раздражителям.
Поведенческий спектр
Специалист видит три ключевых слоя. Первый — двигательный: гипермимика, жестикуляция, маршевое кружение вокруг стула. Второй — когнитивный: аддитивное переключение внимания, где каждое новое событие перехватывает ментальный фокус раньше, чем предыдущее завершается. Третий — эмоциональный: реактивные выкрики, смех без очевидной причины, внезапные слёзы. Этот набор напоминает салют: короткие, яркие вспышки, которые сменяют друг друга без продолжительной дуги.
Сенсорный вертикаль
Скрытая часть картины — гиперестезия. Трикотажный шов на футболке воспринимается как «стальная нить», лампа дневного света зудит в ушах, а слабый запах столовой превращается в тяжёлый облачный шар. При избыточном притоке сигналов формируется «сенсорный шум», и ребёнок ищет сверхдвижение, чтобы перегрузить каналы и временно заглушить раздражители.
Ночной эпизод демонстрирует хроно базовое нарушение: парадоксальное сочетание бессонницы и фрагментированного сна. Мелатониновая кривая смещена, поэтому пик сонливости настигает далеко за полночь, что ухудшает восстановление нейрональной сети.
Коморбидный фон нередко включает дисграфию, оральную апраксию, а при длительном течении — фрагментацию краткосрочной памяти. Рассеянность объясняется экзекьютивной дисрегуляцией: префронтальные зоны не удерживают параметр задачи дольше семи секунд, поэтому тетрада действий «запомнил — спланировал — выполнил — проверил» распадается.
Диагностический маршрут строится на клинической беседе, поведенческих шкалах и количественной ЭЭГ. Педиатр, невролог, нейропсихолог и педагог собирают мозаику, оценивая индекс Коннерса, спектр тета/бета и показатели рабочей памяти.
Комплексная коррекция охватывает три направления. Фармакологический вектор (психостимуляторы, норадреналиновый селективный ингибитор), когнитивно-поведенческая терапия с упором на саморегуляцию, а также сенсорная диета — дозированная нагрузка на вестибулярные, проприоцептивные и тактильные каналы. При последовательном соблюдении схемы уровень двигательного шторма снижается, а тишина в голове ребёнка становится осязаемой не только ночью, но и срежедневного школьного года.
