Плевральная опухоль — хищник, притаившийся между листками серозной оболочки. Метастатический конгломерат или мезотелиома заполняют замкнутое пространство, блокируют лёгкое, вызывают боли кинжального типа. Команда торакальных хирургов, химиотерапевтов, пульмонологов и специалистов по боли действует синхронно: каждая минута отсчитывается хриплым дыханием пациента.
Диагностический маршрут
Компьютерная томография высокого разрешения фиксирует «ракушечный» ободок опухоли вокруг лёгкого. 18F-FDG-ПЭТ/КТ уточняет метаболическую активность, рассчитывает индекс SUVmax. Видеоторакоскопия даёт возможность получить биопсию «под глазами», сразу провести тальк-плевродез. Иммуногистохимия с маркерами WT-1, calretinin, D2-40 исключает метастазы аденокарциномы. Для агрессивных саркоматоидных форм применяем секвенирование по панели Oncomine — ищем мутации BAP1, NF2, CDKN2A.
Мультидисциплинарная терапия
Опухолевый слой толщиной до пяти миллиметров поддаётся плеврэктомии-декортикации, при тотальном врастании в перикард, диафрагму и ребра выполняем экстраплевральную пневмонэктомию. После резекции грудную полость наполняем «горячими цитостатиками»: гепертермальная интраторакальная химиотерапия (HITHOC) при 42 °C повышает концентрацию цисплатина в очаге, снижает системную токсичность. Дистанционная план-иммунотерапия сочетает ниволумаб и ипилимумаб, управляя экспрессией PD-L1. Лучевая стереотаксия 40 Гр за пять фракций блокирует тракты инструментальных доступов, предотвращая имплантационный рецидив. Для метастатических поражений плевры лёгочной аденокарциномы задействуем тирозинкиназные ингибиторыоры второго поколения — афатиниб либо осимертиниб при мутации EGFR T790M.
Контроль симптомов
Ранний дренаж с клапаном Heimlich устраняет гидроторакс, избавляя пациента от удушья. При болевом синдроме III–IV степени вводим в паравертебральное пространство липосомный бупивакаин, продлевая аналгезию до 72 часов. Калиевое истощение гасится nebula-морфином, титруем дозу под контролем насыщения кислородом. Плевросорбент с цеолитом уменьшает экссудацию, насыщает полость ионами цинка, подавляя матриксные металлопротеиназы.
Футуристические направления
Клонированные T-лимфоциты с мезотелиомным химерным рецептором CAR-Me so набирают силу в фазе I/II. Вектор CRISPR-Cas9 редактирует ген CDKN2A, возвращая контроль клеточного цикла. Радионуклидная терапия 212Pb-лендритином наносит прицельный удар альфа-частицами, оставляя окрестные ткани неповреждёнными. Облачная платформа Prognos-AI оценивает снимки и лабораторные данные, выдаёт персональный протокол за считанные секунды — будто умный штурман в тумане онкологического моря.
