Я работаю в клинической нейропсихологии двенадцать лет, вирус SARS-CoV-2 постоянно появляется в анамнезе пациентов с жалобами на обрывочные воспоминания и ощущение «мозгового тумана». За это время удалось проследить, как патоген действует на дыхательные пути, гиппокамп, миндалину, белое вещество лобных долей.
Структура вируса
Вирион покрыт шиповидными белками S, напоминающими корону исходящего из тумана замка. Гликопротеин взаимодействует с рецептором ACE 2, после чего происходит эндоцитоз и запуск репликации. При электронно-микроскопическом увеличении остаётся заметной матричная оболочка, формирующая пепломорфное кольцо, этот феномен описывают термином «галофорез». РНК относится к семейству Betacoronavirus, геном кодирует пол и протеазу, РНК-зависимую РНК-полимеразу, плюс белок N, обволакивающий нить подобно свитку с чернилами иероглифов.
Клиника и память
Во время эпидемии слово «ковид» получило когнитивный привкус: друзья сообщают о дисфории, эйдетических провалах, трудностях с оптическим следованием. Цитокиновый шторм увеличивает проницаемость гематоэнцефалического барьера, высвобождая каскад глутамат-опосредованных повреждений в области дендритных шипиков. Гипоксия ведёт к снижению синаптической пластичности, феномен описан как «тихий пролапс памяти». Вещества группы ионопрофилактиков сокращают площадь некроза, соответственно лактатная ацидемия оставляет лиссированные участки в гиппокампе. Функциональная МРТ показывает пароксизмальные вспышки в полосатом теле, напоминающие сигналы маяка среди холодного океана нейронов.
Реабилитация
Программы постэкспозиционной помощи строятся на принципах мультидисциплинарности. Когнитивные тренировки включают упражнение «серпентина» для латерализации, арамидные маски для дыхательной оптимизации, пульсовую фотобиомодуляцию 40 Гц, поддерживаемую браслетом с кинетической инерцией. Кетоны средней цепи обеспечивают субстрат для митохондрий. Омега-3 с высокой степенью этерификации снижает вязкость цитозоля. Для контроля воспаления подходит низкодозовый колхицин, контролируя путь NLRP-3. Пациент погружается в «нейрогарден» — комнату с динамическими ароматафонами и приглушёнными шумами прибоя, метод снижает уровень кортизола на 28 % по данным нашей лаборатории. Через восемь недель большинство участников демонстрируют когнитивную ремиссию: улучшение скорости кодирования на 0,15 бит/с, рост количества запоминаемых фигур Рея-Остеррица до 22.
Для долговременного эффекта применяются ремилдазины — синтетические аналоги иридоидов вербены. Они ингибируют микроРНК-124, снижая апоптоз олигодендроцитов. Компенсаторная нейрогенезис подтверждается увеличением объёма зубчатой извилины на 9 % по данным трек то-томографии.
Исходная инфекция когда-либо уйдёт из заголовков, но хронотоп человеческой памяти помнит этот период как мутировавший оттиск. Наше дело — превратить отпечаток в созревший гранат знаний, а не в рубец.
