Я работаю с пациентами, для которых приступы мигрени похожи на визит королевского посланника: объявление происходит внезапно, без права отвернуться. Первая запись о таком волнообразном цефалгическом шторме звучит в хрониках Древней Месопотамии, позднее недуг отвёл особое место в спальнях Медичи, Бурбонов и Романовых, подарив расхожее прозвище «болезнь аристократов». Парадокс, но изысканная репутация не смягчает ударов — пульсация с каждой систолой словно стучит серебряным молоточком по височной кости.
История термина
Греческий врач Аретеус ввёл слово ἡμικρανία — «половинная черепная боль». Через латинские манускрипты выражение превратилось в migranea, а уже потом во французский migraine. Двумиллениумное путешествие корня отражает стойкость феномена: от алхимиков до нейрорадиологов диагноз спаян с культовым ореолом утончённой страдательности.
Нейрохимия боли
Приступ стартует внутри тригемино васкулярной системы. Я наблюдаю выброс кальцитонин-ген-связанного пептида, сосудистая стенка отзывается дилатацией, а в ядрах ствола зарождается центральная сенситизация. В клинике это выглядит как аура: зигзаги Фортинго, парестезии, иногда транзиторная афазия. Параллельно в плазме фиксируют рост уровня кинуриновой кислоты — эндогенного антагониста NMDA-рецепторов, своеобразного «биохимического громоотвода».
Не каждый приступ поднимает температуру, но всегда меняет когнитивное поле. Пациент описывает пропадание рабочих слов, будто лексикон разбужен и тут же усыплён хлоратом. Я предлагаю тест CANTAB, чтобы отследить executive-функции. Результат часто напоминает карту звёздного неба после тумана: созвездия видны, но связи расслаиваются.
Тактика терапии
Первый слой помощи — жонглирование триптанами, суматриптан слегка сужает дилатированные сосуды, убирая ударные волны. При контриндикациях перевожу пациента на ласмидитан, селективный агонист 5-HT1F, лишённый сосудистого эффекта. Для профилактики применяю моноклональные антитела к CGRP или его рецептору: фреманезумаб, галканезумаб, эренумаб. Устранение пептидного «казначея» снижает частоту приступов втрое.
Нефармакологический фронт — когнитивный биофидбэк, ритмическая транскраниальная магнитная стимуляция и диета с низким содержанием тиромина. Я прошу вести сенсорный дневник: освещённость, барометрические скачки, приём кофеина. Такой паспорт триггеров превращает хаотичный шторм в картину с координатами.
Мигрень остаётся парадоксальной: элитарное клише соседствует с доступной биологической подложкой. При правильной стратегии корона боли теряет драгоценные шипы, возвращая пациенту контроль над рабочим днём и вечерним небом.
