Я наблюдаю корь словно алую кисть живописца, оставляющую штрих на чистом холсте популяционного иммунитета. Возбудитель принадлежит роду Morbillivirus, окружён липидной оболочкой, усыпан гликопротеиновыми шипами, отвечающими за слияние с клетками дыхательного эпителия.
После аэрозольного контакта вирус фиксируется на рецептора CD150 лимфоцитов, проникает в ретикулоэндотелиальную сеть, формирует транзиторный иммунный паралич. Его базовое репродуктивное число достигает 18, что превращает инфекцию в чемпиона среди контагиозных респираторных заболеваний.
Путь заражения
Передача осуществляется воздушно-капельно при расстоянии до двадцати метров. Пик заразности приходится на продромальный период, когда кашель и чихание распыляют триллионы вирионов. На гладких поверхностях частицы инактивируются ультрафиолетом в течение получаса, поэтому стерильный воздух грубо обрывает цепочку.
После инкубации 9–12 суток стартует катаральная фаза с субфебрилитетом, ринотрахеитом, светобоязнью. На слизистой щёк возникает энантема Коплика — белёсые зерна, напоминающие манную крупу на алой скатерти. Эти гранулы предвещают генерализованную васкулопатическую сыпь.
Симптоматический спектр
Экзантема стартует за ушами, в течение трёх суток охватывает туловище, конечности, оставляя пигментные тени. Параллельно отмечаю лимфоцитарную лейкопению, относительный тромбоцитоз, реже — панцитопению. На тяжёлом полюсе шкалы встречается острый некротический ларинготрахеобронхит, прозванный «коревым крупом».
На третьей-пятой неделе после выздоровления иногда фиксируется субострый склерозирующий панэнцефалит — редикое, но бесповоротное воспаление белого вещества. Пациент теряет кратковременную память, а kinetic tremor превращает подпись в хаотичный графит. Подобная неврологическая тень напоминает, насколько хрупка когнитивная мозаика.
Память восстанавливается лишь частично, даже при раннем введении интравентрикулярного синтетического интерферона. Поэтому профилактика осложнений остаётся приоритетом.
Современная терапия
Специфического этиотропного лекарства пока нет, терапия опирается на регидратацию, жаропонижающие с осторожностью, адинамичную обстановку без яркого света. Высокие дозы витамина A (200 000 МЕ два дня подряд) снижают риск кератомаляции и пневмонии.
Иммуноглобулин человека против кори вводится в первые шесть суток после контакта, если титр антител IgG ниже 120 мМЕ/мл. Препарат снижает виремию, сглаживает симптомы, уменьшает нагрузку на альвеолярный эпителий.
Вакцина на основе живого аттенуированного штамма Edmonston-Zagreb создаёт иммунный след на десятилетия. Одиночная доза формирует сероконверсию у 95 % привитых, ревакцинация доводит показатель до 99 %. Для коллективного иммунитета достаточно 93 % охвата, что делает плановую иммунизацию основной стратегией.
Контроль вспышек достижим без карантинных барьеров: просветительная работа и мобильные пункты вакцинации гасят экспоненциальный рост быстрее, чем вирус успевает завершить инкубацию.
Сотни выздоровевших пациентов подтверждают: ранняя изоляция, грамотное наблюдение, адекватная гидратация, жирорастворимые витамины и кислород с низким потоком нередко сокращают период выздоровления, снимают риск когнитивных провалов.
Я держу на столе напоминание: корь — старый противник, но иммунопрофилактика заставила его походить на огонёк свечи среди ледяной равнины — дуновение общественного недоверия способно разжечь пожар. Работая с памятью пациентов, я пользуюсь подобным образом для иллюстрации коллективной ответственности.
терапии изучаются: рекомбинантные моноклональные антитела, малые интерференционные РНК, наночастицы с мевиринкой — перечисленные технологии пока в клеточных культурах, но принципы уже описаны в Clinical Infectious Diseases.
